ОМ Непростой журнал
Я ни разу не лесбиянка, но когда ее ноги вошли в комнату, я внезапно потеряла дар речи. Мужчины, думаю, просто роняли челюсть. Это были длинные, загорелые, ровные ноги богини. Не худые и не толстые, энергичные, с легким рельефом, с сочными бедрами ноги – такие только на плечи закидывать.
Чорт возьми! Где я была, когда господь выдавал такие ноги?! Мне кажется, что в прошлой жизни она была святой, не меньше чем Жанной Дарк, не меньше, чем матерью Терезой. Я согласна объяснить происхождение таких божественных ног только законами кармы, потому что выдавать такие ноги «за просто так» было бы кощунственно.
Ноги прикрывало минималистическое белое платьюшко, такое, которое как бы говорит вам «я все еще одета, детка!», но ничего не прикрывает. А под ним… твою мать, даже я видела, что было под ним. Белоснежные трусики-шортики из плотного материала, последняя цитадель, бесстыдно приготовившаяся к капитуляции. Она была немного эксгибиционистка, к гадалке не ходи. Но если бы у вас были такие ноги, вы бы были тоже.
Ноги на какое-то время отвлекли от ее прекрасного скуластого лица, о котором я слышала из трех независимых источников. Она заметила мой взгляд, и три раза повторила мое имя. Я очнулась. Мы знакомы в соцсетях, да, узнаю, да, в курсе, да, как же я рада тебя видеть. Я несколько раз встряхнула головой и мысленно скинула потрясающие ноги со своих плеч.
Она говорила, я слушала. Она говорила о бывших. Я уже слышала о ее бывших романах из тех же трех независимых источников, но только сейчас поняла одну из причин, почему она рассталась с «тем самым чуваком». Он отчаянно ревновал.
Он хотел монополизировать эти прекрасные ноги, закутать их в темные одежды и посадить дома, а еще лучше бы, чтобы этих ног вообще не было. Ноги мешали ему. Ноги были лишними в идиллии их брака. Ноги привлекали мужчин, ноги служили источником ажиотажа, ноги портили настроение, ноги нарушали его покой. Самая прекрасная ее часть вдруг стала препятствием, вдруг стала чужим инородным элементом, который надо было спрятать, а лучше выкорчевать, а еще лучше сжечь навсегда. Ему нужна была экономка и кухарка, а не модель. Любовь натянулась и лопнула. Она не готова была отрезать ноги, а он не готов был принимать эти ноги и их последствия.
— Какой же ты мудак! – думала я. — Ты завладел таким прекрасным цветком, и только ради того, чтобы по одному обрывать его лепестки. Зачем ты вообще позарился на эту женщину, яркую, страстную, которая без внимания и дня не проживет – зачахнет. Тебе, право слово, больше бы подошла девочка-наседка. Она готовила бы тебе борщи, взбивала гоголь-моголь, покупала занавески в цветочек и делала бомбочки для ванны своими ручками. Все были бы счастливы, но нет. Ты хочешь играть в бога, но ты бог, и даже не подмастерье. Какого черта ты ломаешь ее, взрослую, уникальную, ее личность, ее душу?
Я знаю, что где-то живет чувак, который ломает свою курочку-наседку. Он истомился повторять ей «иди в шейпинг». Он пристальным взглядом оценивает ее бока, и говорит, что ему стыдно показаться с ней в обществе. Он пишет на форум письма, как заставить ее качать жопу, и принимать распутные позы в инстаграме. Он отрывает ее нежные лепестки один за одним, растравливая душу, портя самооценку. Пошел бы лучше, да попробовал добиться этих самых ног что ли, вместо того, чтобы ломать живого человека. А курочка пусть навострит лыжи к любителю наседок, и на нее найдутся кавалеры.
Я вообще против того, чтобы переделывать живых людей. Это попахивает орками и их страшными заводами. Не можешь терпеть – уйди. Значит, эта баба не твоего масштаба. Не можешь уйти – смирись. Но не порть человеку жизнь, делая из модели кухарку, из кухарки модель, из спортсмена – миллионера, из учителя – мачо, а из балбеса – отличника. Все равно не переделаешь, а нервы испортишь основательно.
Слишком трудно быть богом, ребята.
Автор — Морена Морана
